Сердце

Лань Ван Цзи в совершенстве научился контролировать свои эмоции. Быть может, он умел это слишком хорошо. Оставаясь внешне холодным при любых обстоятельствах, он не был таким на самом деле. Только один человек действовал на него так, что часы и годы тренировки были не в счет. Потому что контролировать чувства было невозможно. При встрече с Вэй У Сянем сердце отказывалось повиноваться. Оно замирало, если юноша оказывался поблизости, или его голос доносился до Лань Ван Цзи. Оно бешено колотилось, если юноша обращал внимание, или не сводил с него глаз. Тогда стук сердца глушил все остальные звуки, заставляя кровь бежать быстрее, а Лань Ван Цзи - задыхаться. От негодования, от непонимания, от собственной слабости. От радости.
Лучший ученик был обязан контролировать дух и тело, но рядом с этим юношей никто не мог оставаться спокойным. Вэй У Сянь вызывал бурю эмоций. Он притягивал к себе, хотя часто нарушал правила и слыл легкомысленным молодым человеком. И все же у него было множество приятелей, а гораздо позже и последователей. Причину этого Лань Ван Цзи было сложно понять, на это он потратил годы. Лишь когда Вэй Ина не стало, он нашел ответ. Тогда его сердце замерло и остановилось, казалось, навсегда. Он продолжал дышать, учиться и помогать окружающим, но его сердце уже не стучало радостно, как раньше, при появлении одного лишь человека. Внешне такой же спокойный, как и раньше, он казался тем, кто в ладу с самим собой. Тем, кто живет в мире с целым светом.
Он стал примером того, что, наконец, совладал со своим сердцем. На самом деле, оно уснуло мертвым сном.
Воспоминания тяжким грузом лежали на сердце Лань Ван Цзи, только оно и могло выдать его. И выдало, как только он услышал мелодию на горе Дафань. Надежда всегда жила где-то глубоко внутри. Надежда на встречу, пусть и в новой жизни. При знакомых звуках флейты сердце Лань Ван Цзи остановилось все вокруг остановилось, словно было сном, а потом звуки музыки вернули его к жизни.
Чувства нельзя контролировать. Вэй У Сянь вызвал их с первой минуты встречи. Пусть теперь у него другое тело, но взгляд остался прежним. Только высшим силам была известна причина, по которой глава И Лин получил второй шанс, но что же он делает? Все так же поднимает мертвецов? Все так же идет по скользкой дорожке?
Лань Ван Цзи справился с минутной слабостью, но не дал возрожденного главу в обиду. Для себя он уже все решил. Быть рядом, невзирая на прошлое. Не отпускать не при каких обстоятельствах. Скрывать свои чувства, пока Вэй Ин не будет готов принять их. Неважно, сколько времени на это потребуется. Лань Ван Цзи был счастлив просто быть рядом. Справлялся же он как-то все это время.

Возможно, воспоминания чуть поблекли за долгое время. Лань Ван Цзи был уверен, что справится с любыми трудностями, но ошибся. Находиться рядом с Вэй У Сянем было тяжело. Он выглядел не так, но это все равно был он. Сердце Лань Ван Цзи колотилось, а новоявленный глава Ин Лин снова и снова совершал поступки, которые выдавали его с головой. Даже не верилось, что он в своем уме. Он так же подшучивал над людьми и в первую очередь над ним. Словно не понимал, или не мог удержаться, чтобы не попытаться пробить его броню. Он был огнем, который горел и уничтожал все на своем пути. Пробить стену льда, которую возвел Лань Ван Цзи, стало для него навязчивой идеей. Даже в новом теле он не оставил этих попыток.
Проснувшись после вина на постоялом дворе, и ощутив, в каком беспорядке его одежда, Лань Ван Цзи должен был рассуждать спокойно, и помнить об этой черте характера Вэй Ина, но, увы, первым пришел страх. Древний почти суеверный страх, заставив грациозного мужчину выскочить из постели. Он выбрал путь смирения и пообещал себе дождаться подходящего момента, но разве можно предугадать будущее? И действия Вэй Ина?

Всего за несколько минут перед глазами Лань Ван Цзи пронеслись воспоминания прошлой жизни. Обучение в Облачных глубинах, бесконечные шутки, драки, слова. Воспоминания были нечеткими, но дорогими. Некоторые из них приносили почти физическую боль, но были и моменты, которые заставляли достойнейшего из клана Лань гореть от стыда. Алкоголь затуманивал разум, ослаблял контроль. Именно поэтому Лань Ван Цзи хранил вино в своей комнате, как одно из воспоминаний. Наедине с собой не нужно было притворяться. Достаточно было помнить тот озорной взгляд, тот жизнерадостный смех… и те обнаженные колени. Всего миг, прежде чем Лань Чжань рассеял взгляд, но этого было достаточно. Мутный образ обнаженного тела навсегда врезался в память, а еще прикосновение к его ледяной коже, и яркое, щемящее чувство, возникшее при виде трясущегося от холода юноши. Шквал эмоций обрушился тогда на Лань Чжаня. Он пришел к источнику унять боль от ран физических и душевных, не предусмотрев, что причина его бед тоже явится сюда. Наверное, то был один из редких случаев, когда Вэй Ин был честен и желал лишь облегчить свои страдания. Он тянулся к нему не для того, чтобы поддразнить или смутить, как обычно, а правда хотел получить частицу тепла, которую излучал Лань Ван Цзи. Знал бы он тогда, почему чистейший из учеников пылал!

Потом были сны, полные недостойных действий, но после смерти Вэй У Сяня стало гораздо хуже. Потому что эти сны стали кошмарами. Сердце оставалось глухо, но сознание металось, всякий раз заставляя Лань Ван Цзи прервать сон. Он видел смерть Вэй Ина. Разную. В основном это была смерть и горы мертвецов. Только иногда вместо этих ужасных сцен виделись ему другие картины. И непонятно, что было хуже. Смерть хотя бы была на самом деле, а вот видеть во снах мирную жизнь рядом с любимым человеком оказалось невыносимо. Потому что Лань Ван Цзи больше всего на свете хотел именно этого и не мог получить. Надежда жила в глубине его раненого сердца, но разумом он понимал, что потерял. Боль была сильнее, чем от ран на спине.
И все-таки эти сны были отголоском воспоминаний о Вэй У Сяне. Он наотрез отказался от помощи, когда брат узнал о них. Предпочел жить с этой болью, но помнить. Он много вынес за эти годы, но жалел только о том, что не смог удержать тогда Вэй Ина. И теперь, когда тот вернулся, надо же было допустить такое. Лань Ван Цзи никогда бы не причинил вред осознанно, тем более человеку, который занимал его сердце, но сейчас вера в самого себя пошатнулась. На мгновение представив, что он мог натворить, мужчина онемел от ужаса.

«Хань Гуан Цзюнь, не бойся, хорошо? Я ничего с тобой не сделаю…»
Эти слова Вэй Ин говорит так искренне, но Лань Ван Цзы думает о своем возможном поведении ночью. Они всего лишь люди и не в силах совладать со своими желаниями. Вэй Ин, как глава дьявольского культа, не смог устоять перед соблазном. Любопытный, упрямый, непримиримый он всегда шел своим путем, не слушая советы. Лань Ван Цзи выбрал свой собственный путь, прислушивался к советам мудрых учителей, но сейчас он был на грани того, чтобы поддаться соблазну. Сердце бешено стучало в висках и только неотложное дело спасло ситуацию. Когда Вэй У Сянь отправился покупать завтрак, Лань Ван Цзи потребовалось какое-то время, чтобы успокоиться. И потом встретившись с ним на улице, искренне поблагодарил высшие силы за то, что так все сложилось. Наблюдая со стороны, как молодой человек возиться с детишками и раздает указания, мужчина еще раз напомнил себе, каким коварством обладает бывший глава клана И Лин. Только сейчас он играет с огнем, а Лань Ван Цзи поклялся защищать его. Даже если придется защищать его от самого себя.

@темы: Книги, Любовь, Анимэ

---

Весна выдалась холодной. В середине мая часто гремели грозы и Дейл не расставался с зонтиком. И с перчатками. Сам холод он переносил неплохо, но сырость
пробирала до костей. Пальцы становились словно деревянными от влажного ветра, а еще нужно было удержать зонтик, когда сильные порывы так и норовили его вырвать.
Сегодня дождь прошел утром и днем солнце подсушило мостовые, деревья сверкали мокрой листвой, воздух был свежим и вкусным. До работы Кэрри от станции
метро было всего пара кварталов, и Дейл шел не спеша, наслаждаясь видом. Не смотря на дождливую погоду деревья оделись в тонкие зеленые платья, а на редких клумбах расцвели цветы. Тюльпаны.
Залюбовавшись ими, Дейл остановился. Ему нравилось многие цвета или почти все. Он любил подбирать их, но не всегда использовал все в своем гардеробе.

Считал, что каждому существу к лицу определенные оттенки. Другое дело цветы - они должны быть разными. Эти были необычными. Махровые головки с нежными переливами цвета от ярко оранжевого о
нежно розового. Такие сочные цвета Дейл виде на картинах итальянских художников. Много солнца и света.
Еще ему нравилось нежно персиковые оттенки и разные варианты зеленого. Все цвета были хороши и сочетать их было целым искусством. Иногда Дейл думал о том, что если бы не его диплом финансиста,
он вполне мог бы стать модельером или дизайнером. Может в будущем, продолжительность его жизни была намного больше человеческой.
- Ты такой романтичный.
Кэрри появился рядом. Не соткался из воздуха, просто подошел, вампир как зачарованный смотрел на тюльпаны.
Странный он был. И для человека. И для вампира. Хрупкий хищник, с вечно мерзнущим носом (и руками), обожающий засматриваться на какую-то красоту.
- Доброго вечера, - Дейл улыбнулся, развернувшись к Фейри.
- Мой романтичный и нежный вампир, - Кэрри еле сдержался, чтобы не сгрести молодого человека в охапку. Так хотелось обнять его, раствориться в нем. Хотелось чувствовать его.
- Ты сам романтик, - Вампир улыбается в ответ и касается пальцами его щеки. И ладонь Фейри ловит своей, касается губами тонкой ткани перчаток. Даже сквозь нее он чувствует аромат кожи, чуть сладковатый и холодный.
- Ты вкусно пахнешь, - с этими словами Фейри прихватывает ткань зубами и стягивает перчатку. Дейл тут же заливается краской.
- Не на улице же...
- Пусть смотрят и завидуют, - шепчет Кэрри горячими губами в холодную ладонь. Они одни на улице, солнце уже не греет. Греют прикосновения губ и тихий шепот,

обещающий звездную ночь.

@темы: Мой мир, Весна

---

Мартин и Айра

Место их стоянки выделялось темным пятном на безупречной белой поверхности. Айра рассматривал голые деревья, вспоминает слова Мартина. Он почти
мурлыкал их ему в затылок, дразнил, но без злого умысла. Говорить нежности, наверное, нормально. Слова сказанные с чувством вызывают трепет, будят
воспоминания, подогревают интерес.
Айра не думает о том, куда снова ушел Мартин, обычно, он не говорил, и юноша размышлял об этом. О многом: Увиденном, услышанном, познанном на
собственной шкуре. Сейчас его мысли занимало последнее. Ему нравилось внимание Мартина, его нежные слова и прикосновения, но сколько продлится интерес
такого древнего существа? Ничто не длится вечно. Сказки существуют, но даже они заканчиваются.
Поэтому следует наслаждаться происходящим. Научиться говорить нежности в ответ, касаться по -особенному, придумать какой-то общий ритуал. Конечно, они
проводили много времени вместе, обсуждали поведение людей, животных, птиц и других существ, населяющих многочисленные миры. Да, это можно было назвать
ритуалом, если добавить чай и байки, которые частенько травил Мартин.
У него была своя манера рассказывать, а вот Айра только учился излагать свои мысли красиво.
Краснея и топчась на месте, юноша пытался придумать красивую фразу для Мартина, но голова пустела, стоило о нем подумать. Наверное, это из-за
прикосновений, Айра до сих пор их чувствовал. Да и замерз, пока топтался. К дому он перенесся и сначала хотел сразу отправиться пить чай.

Но передумал. Засмотрелся на столик в саду. В теплое время можно сидеть под деревом и пить чай, для этой же цели была скамья. Теперь вся мебель была
припорошена снегом, будто забыта. Создавать из ничего Айра не умел, но он мог и своими руками сотворить небольшой праздник.
Для начала юноша отправился в дом, поставил чайник на плиту и захватил веник, чтобы смести с мебели снег. Затем вынес несколько ламп до свечей,
Приготовил пледы и подушки, скамью застелил куском шкуры, которая лежала у камина. И чай. Горячий напиток нужно сделать особенным, ароматным, чтобы
согреть.
На самом деле, таким образом Айра хотел поразить своего учителя. Ведь необязательно использовать магию, чтобы сделать приятное. В любом случае, ты
вкладываешь свои силы. И свои эмоции.
Для Мартина, который и звезду с неба может достать, такое будет новинку? Айра не был уверен, но ему хотелось это сделать, вот он и делал. Набросал в
керамический чайник трав и сушеных ягод, приправил специями по вкусу. Аромат был одуряющим, но для большего эффекта нужны были сладости. Тут бы
пригодился Рейни с кексиками, но сегодня у него концерт, рассчитывать нужно только на себя.
Где-то на полках стояла банка варенья и в поисках ее Айра наткнулся на древнюю шкатулку. Раньше он ее не видел, но в этих шкафах много чего появлялось, а
иногда и исчезало.

Аромат был одуряющим, но для большего эффекта нужны были сладости. Тут бы пригодился Рейни с кексиками.
Где-то на полках стояла банка варенья и в поисках ее Айра наткнулся на древнюю шкатулку. Раньше он ее не видел, но в этих шкафах много чего появлялось, а
иногда и исчезало.
В большинстве все это происходило из-за действий Мартина. Потому Айра отставил пока найденное и продолжил поиск варенья. Небольшая баночка была так
глубоко, что он даже на табуретку залез, чтобы дотянуться. Никакой магии на сегодня. Свечи и пледы есть, чай и варенье - тоже. И все же не хватало чего-то более
питательного. Вкусные кексы никак не шли из головы и юноша, отбросив сомнения, направился к комнате гостя.

Снежноволосый солист "Не горюй" сидел на полу, привалившись спиной к дивану и перебирал струны. На появление Айры он даже взгляд не поднял. Ну, понятно,
кто еще мог войти кроме него? Мартин, например, но вообще он любил появляться, а не приходить, как нормальные люди. Ромка, или как он себя теперь называл,
Айра двигался плавно и уверенно. Зачем он пожаловал, одному потерянному известно. Несколько минут он стоял в проходе, то ли ждал когда на него обратят
внимание, то ли наблюдал. Рейни не знал, как вести себя с ним, после того, как он поставил маячок и бросил его на берегу моря, но все-таки оторвался от игры.
Айра хоть и выглядел сейчас иначе, оставался человеком, в какой-то мере, да и вел себя совершенно иначе, нежели красноволосый тюремщик. Не было
заносчивости, не было яркого ощущения магии на кончиках пальцев. Айра хоть и стал другим, выглядел вполне по-домашнему.

- Ты очень вкусно готовишь. - Юноша начал издалека.
- Это комплимент? - Рейни слегка удивился, хотя давно надо было перестать это делать, и отложил гитару. Выпрямился, сложив руки на груди.
- Это признанный факт. Мартину тоже понравилось. Можешь еще испечь? И что тебе для этого нужно?
Говорил Айра спокойно, но Рейни аж подпрыгнул, вскакивая на ноги. Рано еще переставать удивляться. Каждый день что-то новенькое. То похищают, то маячки
ставят, скрывая причину происходящего, а теперь этот пацан-переросток хочет порадовать Мартина за счет него! Ничего себе! Он просит готовить для своих
похитителей. Невероятно.
- Как вы оба меня достали... - Рейни сделал шаг к юноше и ткнул его пальцем в грудь. - Ты и твой...приятель! Я готовил не для вас, это во-первых. Вы не спрашивали
моего желания, когда притащили сюда. Вы без разрешения слопали кексы, которые я испек. А теперь ты хочешь, чтобы я заделался поваром для вас?
- Какая бурная реакция. - Айра удивленно округлил глаза и вздохнул. - Если не хочешь, так прямо и скажи "нет". Чего ты разорался?...
- Как же, скажешь вам "нет"!
Рейни сделал еще шаг, почти прижав юношу к дверному косяку.
- Хочешь из меня кухарку сделать?!
- Да я только спросил...

Правда же, Айра не ждал такой реакции. Он знал, что Рейни не в восторге от своего заточения, но ведь он ничего особенного не попросил. Наверное, в следующий
раз все нужно делать самому, но к сожалению, готовить Айра не умел совсем. Что противопоставить словам парня, Айра не знал. Растерялся, а еще почувствовал,
что Рейни слишком близко. Не нарочно, но собственная магия вспыхнула где-то внутри, открывая на миг перед глазами возможные дороги, пути, нити судеб,
переплетение этого всего. Непонятного, иногда яркого, иногда темного, как ночь, клубка...
- Не надо, Рейни, лапать моего ученика. - голос Мартина расплетает клубок, нити распадаются, некоторые из них тают, некоторые меняют цвет, так внезапно, что
Айра понимает, как будущее зыбко. Тонкая, почти призрачная, материя, которую может изменить или разрушить некто с силой подобной Мартину.
"Интересно, есть ли кто-то равный ему по силе?"- думает Айра, не мигая взирая на богоубийцу, который нависает над ними. Снова появился из ниоткуда и теперь
скалится почти в лицо беловолосого парня. Насмехается или запугивает, не всегда понятно, но опасности вроде не было.
- Явился... - Рейни быстро фыркнул и ретировался назад к дивану.
- И что тут произошло?
Теперь Мартин уставился в лицо Айре, но к подобным взглядам тот уже привык.
- Ничего особенного. Идем, я приготовил чай с вареньем.

Айра развернулся, и шагнул из комнаты, он не собирался докладывать о каждом своем слове, потому что это выглядело бы, как жалоба, а он не обиделся.
Подумаешь, не все желания исполняются, да и не обязан Рейни помогать ему. В конце концов, это же он хотел порадовать Мартина.
- Заскучал без меня? - Мартин вышел вместе с ним.
Возможно, но Айра лишь подал плечами и подошел к окнам, из которых открывался вид на веранду.
- Хотел чаепитие на веранде устроить.
- Отличная идея. Я в восторге, А наш гость чем недоволен?
- Я попросил его кексы испечь.
- Всего-то? Я думал, вы поссорились из-за чего-то серьезного, - Мартин тоже подошел к окнам, осмотрел приготовления, и сказал, что сейчас вернется. - Готовь пока
чашки, а я сейчас.
После этих слов он растворился в воздухе. Не в первый раз. Скучно сидеть на одном месте, после того, как столько времени провел в путешествиях. Айра достал
чашки, промыл и хорошенько вытер. За окном уже стемнело, пора бы зажечь свечи. Приоткрыв дверь, юноша шепнул слова и веранда посветлела десятком
огоньков. Они принесли уют и покой. Нельзя сказать, что исчезновения Мартина совсем не волновали юношу. Прошло какое-то время прежде чем он понял (или
осознал), что его не бросят. Когда-нибудь их пути разойдутся, но это будет не скоро, и по-другому. Мартин не исчезнет в один миг, а сообщит о своем решении. Он
не всегда и не на все давал объяснения, но с ним старался быть честным. Они никогда не строили совместных планов, да и зачем. Дороги он видел, а Мартин
наслаждался каждым моментом, не загадывая на перед.
Провести вечер на веранде вдвоем будет приключением, отличным воспоминанием, и неважно, что они остались без кексов.
Уже был готов чай и варенье, а Мартин принес бутылку и виноград. Где он берет продукты Айра не спрашивал. Это же не мешок золота. Хотя и золото он вполне мог
притащить. Шкатулка же в кухонном шкафу появилась.

- Можно начинать, - Мартин галантно приоткрыл дверь пропуская юношу первым. Зимний воздух наполнял свежестью и холодом, Айра сразу уселся на диван и
набросил на плечи плед.
- Смелости тебе не занимать.- Мартин улыбнулся и разлил по чашкам чай.
- Или безумия... - Айра приложил ладони к чашке, согревая вмиг озябшие пальцы. - Слишком холодно.
- Не слишком. Для тепла я принес самый лучший напиток. Разливай. А потом расскажешь, что тебя терзает.
Юноша промолчал, занялся изучением бутылки. "И с чего он решил, что я терзаюсь?..." - думал Айра. Наверное, затея с чаем навела его на такую мысль. Раньше он
разве что чай готовил на двоих (или кофе), а тут пледы, свечи и попытка упросить гостя испечь кексы. Еще бы Мартин не догадался.
- Все хорошо со мной. Хотел сделать тебе приятное, а ты сразу о плохом подумал.
- Такие милые сюрпризы мне уже много столетий никто не делал, вот я... -Тут Мартин запнулся, будто сам удивился названному сроку. - Мне очень приятно. Спасибо,
Айра.

Приятно. И горячо. От слов или от того, как юноша сильно сжимал горячую чашку руками. Или это магия. Их общая, заставляющая свечи стрекотать, исчезнуть ветер.
Волосы Мартина казались темными, он сам был похож на тень, но зеленые глаза сверкали. Отчего-то вспомнилась из первая встреча. Диван и красноволосый
мужчина с гитарой, так похожий на Мйяра. В тот момент лицо еще было другим, настоящий Мартин скрывался под личиной его друга.
- О прошлом думаешь?
- Тогда у тебя была гитара и ты играл. Или мне так казалось. Все, что там произошло, было похоже на дурной сон, - юноша прикрыл глаза и невольно коснулся шеи.

Тогда ему так же казалось, что это конец. Что незнакомец в теле Мйяра убьет его.
- Сны - это тоже реальность, но отличная от этой.

Волнение Айры не прошло незамеченным, как и его жест. Мартин сразу понял, какой именно фрагмент воспоминаний заставил юношу загрустить. Нет ничего хуже,
чем предаваться воспоминаниям в такой вечер.
- У всего есть причины и ты должен помнить, что у нас одна цель. Сейчас наша цель насладиться чаем, ты забыл?
- Э, нет, не забыл.
- Бесполезно грустить и волноваться из-за того, что ты не можешь изменить.
- И ты ни когда не грустишь, думая о прошлом? Что потерял, от чего отказался на пути к своей цели или просто о том, что просыпалось песком, сквозь твои пальцы?
Айра смотрит, прищурив темные глаза, и Мартин придвигает к нему стакан, пахнущий жарким летом, а потом отворачивается и... по столу к руке Ауры длинные
когтистые пальцы подталкивают блюдце с ароматной , нет, сногсшибательно ароматной выпечкой. Мартин умеет уходить от ответом, Мартин умеет многое.




8888


Концерт закончился, в крови медленно растворяется адреналин пара крепких коктейлей от фанаток. Стараясь не шуметь, я переступаю порог общей комнаты. Два
часа беззвездной ночи, вокруг темно, хоть глаз выколи. Стараюсь идти осторожно, мало ли , что может быть на полу в доме сверхестественных существ, а
грохнуться вместе с гитарой, на смех этой парочке не хотелось совсем. Но я не сдерживаю крепкого словца и, кажется, даже вскрикиваю, позорно, да-да, когда с
того места, где на моей памяти, был диван, зажигаются два светящихся зеленью, глаза. Вот только сейчас их не было, вот входил в комнату- все было хорошо, а
теперь...
- Ну что-ты как девчонка, Рейни, - вкрадчивый голос на грани слышимости, такой знакомый, век бы не слышать, вызывает желание бежать и остаться
одновременно.
- Мартин, если тебе скучно... - начинаю я с бровадой.
- Нет, я здесь читаю, а тебе советую не шуметь.
Глаза мигают и в дальнем углу комнаты зажигается огарок свечи. В ее золотом свете я вижу Мартина, который сидит на диване, опершись локтями на колени. В
руках и правда открытая книга, а на плече, точнее даже на спине, спит этот его ученик и, кто его знает, кто еще, Айра. Парень в обычной домашней одежде, рядом
тоже лежит книга, футболка, чуть задрана на животе, лица почти не видно в ярких красных патлах.
- Попялился и хватит,- кажется, Мартин говорит, не разжимая губ, но его усмешку я чувствую всем телом. - Теперь ты видишь путь, следуй.
Он кивает в сторону моей комнаты, куда я и прохожу, машинально раздеваюсь и валюсь в постель. Спать! Все мысли потом, когда я буду трезвый и собранный. Уже
засыпая, я ловлю себя на странной мысли: Это древнее ядовитое чудовище сидел в такой позе специально, что бы Айре было удобнее? Да нет, чушь какая. Спать!


***


За окном метель. Белое-белое утро вторника. Подъем в 7.30, занятия начнутся через час. Безупречный костюм, чай с травами и белый -белый мир за окном.
- Пойдем! Мне надоело ждать, пока ты передумаешь!
Хлопнула дверь и он загородил собой день. Белая рубашка, все те же малиновые брюки, нет, теперь с металлической чешуей на бедрах, значит другие и все тот же
красный водопад по плечам.
- У тебя волосы отросли- как то потерянное замечает уважаемый преподаватель местного университета, Роман Заболотницкий.
- Да, ты сможешь их заплетать, если захочешь, - откидывается волосы на спину, Мартин, - а теперь идем.
Роман поворачивается к нему всем телом, делает шаг одновременно с Мартином, они почти сталкиваются и давно забытое ощущение взрывается в Айре
фейерверком магии. Они тогда так и не выяснили, что это на самом деле. Смешно сказать- не нашли время, а потом он ушел.
- Ты знаешь- объясняет Айра волосам Мартина, - я потом пожалел, я был не прав, но куда-то делось умение бродить по мирам, я так старался стать человеком, что у
меня получилось, у меня есть отличная работа, я даже женился, но она ушла, сказала, что я рыба безчувственная. Мартин фыркает, но слушает и Айра чувствует
руку, по хозяйски расположившуюся на его талии.Он поднимает голову и встречается с зелеными, как весенняя листва, глазищами. - И сейчас я почти ни чего не
умею и я звал тебя несколько раз, он запнулся, - звал каждый год, или чаще даже, но ты не слышал.
- Я слышал- усмехается Мартин, но я люблю, что бы мои уроки были поняты и выучены идеально. Я бы и еще подождал, но я очень...
-Ах ты...- Вскрикивает Айра возмущенно, а потом Мартин его целует и хоть как-то связно мыслить или хотя бы дышать он может только много позже, потому что
сейчас была только сила и целый ворох невысказанного, и огонь и творение и полет, которые он ощущал, отвечая на поцелуй.
.... извращенец! - выдыхает Айра.
.... соскучился о тебе,- заканчивает Мартин и мигает его в бок: - Посох возьми.
Айра заносится в дом, по пути пробегаясь взглядом по им же созданной обстановке, учебникам, рисунка, подаркам от учеников, лежащей на полке, свадебной
фотографии без рамки. На глянец фото- пыль, книги дороги его сердцу, дом светел и уютен. Айра хватает ключи с полки и посох из высокого шкафа. Потом, все
потом, он еще вернется сюда. Они- поправляет магия, искрящаяся в районе сердца, они вернутся. Мужчина , хлопнув дверью, выбегает прямо в снег. Мартин в
малиново - черном, с яркими своими волосами, среди метели ждет его, встряхивая снег снег с красных прядей. - Давай! - командует он, - как я учил. Айра хочет
напомнить, что не может, что растерял, но руки сами чертят узоры среди летящих снежинок, за пальцами и посохом- вспыхивает золотистый свет и Мартин
оказывается рядом, обнимает за плечи: - А Рем, между прочем, нравятся подростки- сообщает он и где-то между здесь и там Айра вспоминает, что ему сорок, что
вокруг рта и глаз морщинки, а в светлых волосах седина. И волосы он отпустил и завязывает в простой хвост, а заколкой скрепляет очень редко. Вот как сегодня.
Он теряет уверенность, возможно, они падают, но тут сильные когтистые пальцы переплетаются с его и показывают путь.
- А вот мне ты нравишься любым- слышит он шепот среди звездных вспышек. - На счет Рем я пошутил- уже откровенно смеется его богоубийца и Айра возмущен и
счастлив.


Он так долго был один... Стремился к самостоятельной жизни, шел своим путем, пусть и ошибочным. Однако смех Мартина он так и смог забыть. Первое время ему
мерещился богоубица в каждом рыжем парне или девушке, а зеленые глаза снились ночами. А еще другие миры, непохожие на существующую здесь реальность.
Со временем сны остались снами, магия больше не искрилась и не грела. Только смех и зеленые глаза насмерть отпечатались в памяти. Роман рисовал их в
блокноте во время студенческих будней, а потом в учительской тетради, выслушивая очередного ученика. Он слышал смех Мартина во сне, пока лежал рядом с
женой. Кто знает, может именно эти воспоминания не давали ему полностью наслаждаться новой жизнью.
Нет, дело было не в этом. Воспоминания давали ему силы, сохраняли тонкую связь с прошлым. Во всем остальном он виноват сам. Он сам решил уйти, желая
пройти свой путь самостоятельно. Такие решения не даются легко, но он принял решение. Мартин его отпустил, скрывая за широкой улыбкой боль. Возможно,
Он наблюдал за ним через сны. Возможно, забыл.
Утро вторника было белым, вызвав воспоминания, щемящие сердце. Обычно помогу холодный душ и крепкий кофе. И очки, которые он стал носить несколько лет
назад.
Услышать голос Мартина через столько лет, в это белое-белое утро, было чем-то волшебным. Только сначала Роман замер на месте, жадно рассматривая древнее
чудовище, которое совсем не изменилось. Даже брюки эти яркие он вспомнил. И тут же поверил, что все можно исправить.

@темы: Мой мир, Писанина

---

На выходные

Я был старшим и самым прекрасным на небесах. Я был уверен в себе и своем окружении. Даже разногласия с отцом не могли затмить моего светлого лика.
Мне преклонялись, мне верили, меня любили. Так мне казалось. Пока не появился ты, Михаил.

Молчаливый и тихий ты долгое время стоял у врат, встречая уставших путников. Твоя слепая вера в нашего отца казалась мне смешной, но я никогда не
пытался привлечь тебя на свою сторону. Исполняя приказы отца ты никогда не сомневался в его правоте. Слепое орудие Великого правосудия, ты был
искренен всей душой. И прекрасен.

Твой взор, лишь изредка направленный на меня, оставался холоден, лишен каких-либо эмоций. Не потому что так крепка была вера твоя в отца, а потому
что лишь одному единственному было отдано твое сердце.

Гавриил твоя половина и я могу понять вашу связь. Я был первым. Я был самым сильным из вас, был самым прекрасным. И самым одиноким. Осознание этого
пришло не сразу, прошли годы, столетия, прежде чем я начал испытывать зависть. И ненависть к Гавриилу, ведь только он мог влиять на тебя помимо отца.
Только в его присутствии твои глаза лучились светом. К тебе, Михаил, я тоже что-то чувствовал, но не мог признаться даже самому себе в том, что я испытываю.
Разве мог кто-то быть лучше и прекраснее меня? Чёртова гордыня съедала меня изнутри, а зависть превращала в демона. Рано или поздно скрываемое должно
было стать явным и Отец принял верное решение.

Я понимаю его, как правителя, но я проклинаю его как отца, который не смог помирить нас. Не смог объяснить своим неразумным детям, что такое Любовь и как она многогранна.

Во многом я сам виноват. Я самый старший и был обязан совладать с эмоциями, покончить со своей гордыней. И с тем, что чувствую. Самый прекрасный из братьев
и самый ненужный тебе, Михаил. Наверное, это ранило меня сильнее вашего оружия, ваших кулаков... Наверное, в тот миг я был готов принять смерть, как великий
дар. Закрыть глаза и слиться со Вселенной, такой ужасающе огромной и жестокой в своей красоте. Я был готов принять ее из твоих рук, мой любимый брат. Ты
заслуживаешь любви, этого непонятного, но светлого чувства.

Запертый здесь, по воле судьбы, я никогда не забывал тебя. И того, что ты сделал. В последний миг своего (как мне казалось) существования, я узрел нежность и
любовь в твоем лике, брат. Чтобы это не значило. И теперь я не могут ступить. Я заперт, но жив, жив воспоминаниями о твоем взгляде. Жив мыслями о тебе.

Ты изменился, твоя вера пошатнулась, но твое сердце все еще бьется отвагой. И любовью к Гавриилу. Я обещаю, что вернусь и приложу все силы, чтобы твой взор
сиял только для меня. Я вырву из твоего отважного сердца любовь к Гавриилу, я уничтожу любое воспоминание о нем.

Я не убью его, ведь это может убить тебя, ноя скрою его от твоих глаз. Смотри только на меня, Михаил! Смотри только на меня!

запись создана: 17.11.2016 в 19:51

@темы: Писанина, Любовь

---

запись создана: 15.11.2016 в 19:48

---

Ощущение - люди давно плывут на этом корабле.



Для всех проезд бесплатный на корабле моем,
А за проезд обратный мы платы не берем.
Обратного не будет... Там где причалишь ты,
Твой пыл земной остудит дыханье темноты.
Там сразу все решится, послушайте сестру:
Вам эта заграница придется по-нутру!

Будет заваруха, не сойти мне с места!
Чтой-то будет, дяденька, хоть назад плыви...
Женишков-добытчиков ждет с косой невеста.
Хи-хи, ха-ха, хо-хо...
Торт замешан свадебный будет на крови.

Будет заваруха оптом и в рассрочку.
Тут гляди-поглядывай и вертись волчком.
Сын с отцом рассорится, мать ограбит дочку.
Хи-хи, ха-ха, хо-хо...
Будет рыть священник золото крестом.

Будет заваруха, это уж поверьте!
В этом деле надобно держаться молодцом.
Два шажка, не больше, от Звезды до Смерти.
Хи-хи, ха-ха, хо-хо...
Там, где пахнет золотом, пахнет и свинцом.

@музыка: "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты" (А.Рыбников/П.Грушко) – Куплеты Смерти

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Мартин/Айра

Силуэт Мартина кажется почти чёрным на фоне сине- сумеречного неба, только необычный оттенок волос заметен даже в полутьме.
Айра не знает почему, он не чувствует никакой магии, просто у Мартина волосы красные. Никакой магии. Айра из соседней комнаты смотрит на учителя.
Никакой магии, а хочется подойти к нему. Никакого колдовства, а хочется дотронуться. Никакой силы не витает в воздухе, а хочется ощутить стук его сердца.
Положить ладонь на грудь и почувствовать то существо, за которым он однажды так безрассудно устремился и которое позвал обратно, кажется, спустя годы позже.
Айра снова, в который раз, взвешивает в уме все, что чувствует, все, что знает о себе, о Мартина Майне и снова о себе. И о том, что он чувствует.

Он мог бы подумать, что Мартин ворожит, что каждый день по капли вливает свой яд, что каждое его движение, каждое слово соблазняет, предлагает, обещает еще
большее знание и кое-что еще, чего Айре, по хорошему, пробовать не стоит.
Айра знал, что так и есть, исключая то, что во всем этом не было и капли магии, только Ветивер, Мартин Майн, чудовище с тысячей личностей, богоубийца, творец и
временами удивительно ранимое, создание без пола и определения. Которое ясно сказало, что хочет его, Айру, но отступилось по его слову. Молодой мироходец был
честен с собой: уж точно не его угрозы и сопротивление остановили Ветивера, пожелай он, примени магию, да и просто физическую силу и никуда бы Айра не делся.
Вместо этого был преподан серьезный урок и, учитель предложил ему выбор. Айра помнил смесь возмущения и гнева, но и смущение свое и сладкую истому девичьего
тела при виде исчезающей за порогом, широкой спины в красных росчерках волос он помнил не менее ясно. И почему у него волосы красные даже в темноте? Айра с
удивлением понял, что потерял нить своего рассуждения, задумавшись о волосах Ветивера.
Мартина, теперь- Мартина. И еще он вспомнил о том, что не смотря на весь свой гнев, у него и мысли не возникло воспользоваться данным ему выбором. Разум как-то
даже не зацепился за эту фразу " Ты можешь уйти, я тебя не буду останавливать" И снова он возвращается к тому, что тянет его к Мартина вовсе не магией.

А волосы у Мартина красные, даже в темноте...
Айра выходит на веранду и останавливается рядом с читающим на подоконнике Мартином. И, конечно тут же встречается со взглядом зеленющих, чуть насмешливых глаз,
в густо фиолетовых сумерках они яркие и ловят- отражают золотые искры, теплый свет из комнаты Айры.
- Ты решил рассмотреть поближе?


'Странный ребенок'- думает Мартин. Взгляд, а тем более заинтересованность своего ученика он почувствовал сразу. Айра стремился к знаниям, всегда был любопытным,
но сегодня его интерес касался иной области. Иначе чем объяснить его позицию? Сидит в другой комнате, не сводит с него взгляда и наверняка думает о чем-то странном.
Мог бы подойти и задать вопросы, если таковые имеются.

Даже на расстоянии Мартин чувствует, как неспокойно бьется сердце ученика. Защищать свои мысли он его научил, но сейчас никакой заслонки нет. Соблазн велик, но
Мартин лишь тихо фыркает, отгоняя глупое желание залезть мальчишке в голову. Это будет нечестно, а он хотел, чтобы Айра сам принял решение, или признал, что чего-то
не понимает и обратился за помощью.

И все же Мартин слегка обеспокоен. Редко ученик бывает настолько тих и задумчив. Да еще и рассматривает, нет, любуется им (Мартином!) издалека. Чтобы подтвердить
свою догадку, он закрывает книгу и поправляет волосы, откидывает назад, и почти физически ощущает, как маленькое сердечко заходится в бешеном ритме. Ах, вот оно что!...

Мартин откидывается, прикрыв глаза, вдыхает вечерний воздух. Стук юного сердца, словно песня для него, радует, вызывая улыбку. И каплю сожаления.

"Слишком быстро", -думает Мартин, но потом открывает глаза, смотрит на заходящее солнце, пытаясь вспомнить, когда в последний раз он испытывал подобное
волнение по отношению к кому-либо. Так слишком быстро? Или слишком поздно?

@темы: Тест, Писанина

---

«Зеленый дракон с жасмином».

Лёля пришла первой на работу, как обычно. Открыла окно, чтобы проветрить кабинет, полила цветы, прикорнувшие от жарких выходных на подоконнике. Пока "грузился" компьютер,
а затем программа выполняла автоматические проверки перед запуском рабочего дня, можно было заняться другими делами. Этим девушка и занималась.
Из общего шкафчика она достала банку с сахаром, зачерпнула ложечкой и стала сыпать сахар в чашку. На крохотного дракона, мирно дремлющего на дне, приговаривая:

- Сейчас засахарим, и можно погреться!

Среди сахарных песчинок попадались кофейные крошки. Кто-то из сотрудников полез грязной ложкой в сахарницу, вот они и прилипли.
Темные песчинки летели вместе с белыми на дракона и тот в полусне вдохнул их. И моментально проснулся.
Вылупив глаза, дракон выскочил из чашки и заметал по столу, пытаясь укрыться среди выписок, монитора и прочей рабочей ерунды. Бумаги разлетелись, монитор выдержал
только потому, что был старым и громоздким. О новых, "тонких" мониторах начальство только поговаривало, обещая заказать в новом году.

- Ну, куда же ты? А кипяток? - Девушка вздохнула и поймала мечущегося по столу дракончика за хвост, возвращая в чашку.
Затем осторожно залила горячей водой, выслушивая в очередной раз, как дракон дико верещит и возмущается. Притвора.
- Да у тебя же чешуя. Ничего с тобой не случится. Заодно и радикулит твой вылечим! Сам же жаловался сколько раз.

И, в очередной раз, дракон, привыкнув к кипятку, заболтал перепончатыми лапками, перемешивая сахар.
Так и проходило тихое, раннее утро в самом обычном офисе, в самом обычном городе.
Не верите?

* * *

Никто не верит. Хотя появился в нашем офисе дракон совершенно случайно. Как-то раз Лёля пошла купить зеленый чай в супер-маркет, ну и купила ту самую "счастливую пачку"
китайского зеленого чая. В ней-то дракончик и отсиживался, в надежде добраться до своего родного городка. Бедолага еще не знал, что эта разновидность чая экспортируется в
Россию, и увидеть своих древних родственников ему не суждено.

Когда открыли пачку, какое-то время в кабинете было тихо, словно кто-то выключил звук. Зато потом ТАКОЕ началось. Сотрудницы визжали, пытаясь отловить зеленую не то мышь,
не то таракана, которого нам подкинула вражеская держава.
Сам же дракон не меньше нашего перепугался и метался по кабинету, пока не врезался в ножку Лёлькиного стула. Ну, как такое несчастное создание не пожалеть? Ну, Лёлька и пожалела.
В процессе лечения остальные тоже прониклись любовью к странному существу и решили оставить его "ненадолго" до выяснения всех обстоятельств. Однако никто из нас китайского не
знал и дракончик поселился в нашем кабинете на неопределенное время. Отчего дракон был таким крохотным и зачем он таился в пачке зеленого чая, мы могли только гадать, каждый
раз придумывая истории одна красочнее другой.
С тех пор он живет в нашем буфете, питаясь чаем и прочими сладостями, которые мы покупаем в офис. А так как чешуя у него, как и у любого другого дракона, оказалась лечебной,
качует наш дракон из чашки в чашку.
К слову, кричит он только для виду. Любит, когда его жалеют, прижимая к теплой женской груди. Самец все-таки и весь женский коллектив в нем души не чает. На самом деле, горячая
вода ему только на пользу. Особенно, зимой и осенью, когда температура падает и дракончик впадает в депрессию. Снятся ему, наверное, его тихие, теплые места, да шелест зеленой
листвы и звон чистых родников.
Он любит забираться на подоконник и сидеть среди стволов молодого бамбука, который мы понатащили из цветочных магазинов специально, чтобы сделать жизнь нашего питомца более
счастливой. И мы все надеемся, что когда-нибудь ему удастся вернуться на родину. Он уже выучил несколько фраз на русском языке, но не стремится с нами разговаривать.
Наверное, просто не доверяет чужакам.
Ну, ничего, у нас есть давний клиент из Китая, который может там помочь. Осталось придумать, как мы будем показывать дракона ему, и как объяснять начальству, если клиент вдруг
решит бросить сотрудничество с нашей фирмой.

---

1

Вдоль по улице, по мокрой от дождя мостовой спешат люди. Город окутан влажным туманом, солнце село, но вокруг полно света. Электрического. Улицы светятся миллионами окон, фонарными столбами и витринами.
Мейси помнит улицу очень хорошо, ведь картинка с ее изображением стоит на заставке и радует глаз.

Не красивые букеты или милые пушистики, как у других коллег, а именно эта дождливая мокрая улица. Дождливый город, может быть Лондон.

Где находилась эта улица? Мейси никогда не была в Великобритании, но ей так казалось. Может казалось из-за уменьшенной копии знаменитого Биг Бена, расположенного на первом плане.
Немного дальше и справа был магазинчик с сувенирами. С деревьев облетела листва и люди одеты по-осеннему, вывески на английском, какая-то галерея. Старинные фасады домов. Улица
в старой части города, но на заднем плане высится огромная многоэтажка. Туман скрывал истинный ее размер, но девушка любила фантазировать.

Когда Мейси требовался отдых, она сворачивала все окна, и упиралась взглядом в дождливую улицу. Представляла себе, каково быть там, в поздней осени, сжимая зонт, продрогшими от сырости
пальцами. Спешить с работы домой, или наоборот, неспешно идти вдоль дороги, ловить такси.

Она устала сегодня, потому рассматривала улицу и редких прохожих. Свою дозу кофеина она уже приняла, но бодрости как не бывало. Утомляла теплая ранняя осень, еще не вступившая полностью
в свои права, ожидание перемен. Вот бы оказаться там на дождливой улице, ощутить сырой воздух, прогуляться у витрин.

Картинка внезапно расплылось, зрение расфокусировалось, а потом дождливая улица вернулась ярким светом. И сырым воздухом. Таким сырым и холодным, что у Мейси заслезились глаза.
Коротко зевнув, она потерла глаза, собираясь встать из-за стола, и поняла, что уже стоит. Посреди мокрой улицы, сжимая черный зонт-трость.

Первые несколько минут она не понимала, что произошло. Только что она сидела в кабинете и смотрела в экран, а теперь ее окружает улица. Шумная, мокрая и яркая. Какая-то женщина проскочила к дороге,
на ходу крикнув таксисту остановиться. По-французски! Стоп. По-французски! Вывески на английском языке сбивали с толку... Вот почему она решила, что это Англия. Но ведь этого не может быть.

Мейси смотрела вслед женщине (она все-таки поймала машину и умчалась) и реальность проступала все ярче. Ее затрясло уже не от шока, а от сырого воздуха, промозглого ветра, терзающего ее легкую одежду.
Не может быть. Франция или Англия, она не могла здесь очутиться, если всего несколько минут назад была в другой стране. Если это ей все не снится.

Ощущения были настоящими. Все было таким - и зонт, и холодный воздух, и шум проезжающих мимо иномарок. И страх. Это чувство было самым опасным, потому что парализовывало, мешало соображать.
Сейчас бы двинуться с места, обратиться за помощью. Мейси знала, что так и следует поступить.

Но она не могла даже пошевелиться.
Пока другой прохожий, очень спешивший, не окатил ее потоком дождевой воды, случайно наступив в лужу. Только тогда она очнулась и сообразила забежать хотя бы в ближайший магазин.
К ней тут же бросилась одна из продавщиц,
заговорила на непонятном языке. Французский Мейси не знала и извинившись спросила по-английски, что это за город. Зря она это спросила - лицо женщины тут же вытянулось и потеряло
всякое выражение. Не интерес, как к потенциальному покупателю, а вообще. Словно система в ее голове зависла.

"Сейчас полицию вызовет, или кого у них тут принято вызывать", - подумала девушка и поспешила снова на улицу. Не оглядываясь пробежала дальше.

Большинство историй с попаданиями в другой мир начинается с активных действий кого-то из действующих лиц. Героиня либо проваливается в нору, либо попадает под грузовик, либо
падает с дерева (крыши, самолета и т.д.). То есть необходимо было идти, падать, бежать, словом, действовать. Но в ее случае ничего подобного не было. Она сидела на месте, рассматривала
заставку на экране и старалась ни о чем не думать. Часто летала в облаках, как выражалась сестра, но что плохого в ее фантазиях? Ничего, если не бежать за кроликом. Алиса уснула, так может
и она сейчас спит?

Происходящее Было похоже на сон, но для сна все было слишком настоящим. И шум, и мокрая одежда. И женщина из магазина. Мейси заметила её случайно, когда укрылась под козырьком у
кинотеатра. Показаться ей могло многое, но все же сейчас творилось что-то странное. Что-то плохое. С чего простому продавцу идти за ней?

Под козырьком была еще молодая парочка и Мейси задала им тот же вопрос. Она должна знать, где она, а потом уже думать, что делать дальше. Удивительно, но она снова ошиблась. Ее занесло
вовсе не во Францию, а в Канаду, Ванкувер.
Почему? Почему ее сюда занесло? Или затянуло?

Наверняка причина была, только какая-то очень уж странная. Как и у женщины из магазина. Делает вид, что смотрит куда -то сквозь нее, а глаза безумные. Мейси оглядела улицу, в надежде
увидеть хоть одного представителя власти, но увы, погода многих загнала в помещение. И что теперь делать? Часы в виде башенки, тут же на улице, показывали начало шестого вечера, но не
может же она шастать по магазинам до самого закрытия?

Оставалось одно - идти в ближайшее заведение и просить помощи. Мейси уже собиралась выйти под дождь, даже зонт раскрыла, как кто-то крепко схватил ее за руку. И заговорил по-русски.

- Сестренка, идем со мной, ты замёрзнешь.

Голос она узнала мгновенно, да и в целом это была она, ее кузина Труди. Что она тут делала в своем домашнем халате, бигудях и мохнатых тапочках? В таком виде она дальше подъезда не вышла
бы никогда, а тут посреди улицы чужого города! Без макияжа!

Удивление - было первой реакцией девушки, затем - испуг. Не смотря на внешность и голос, ЭТО не могло быть кузиной Труди. И не было. Дело не в каком -то шестом чувстве, а в деталях.
Интонации, с которыми та сейчас уговаривала пойти с ней, жестикуляция и даже громкость. Труди обычно почти срывалась на крик, будто все время что-то доказывала. Да и улыбалась она
иначе. Не так сухо, словно продавец в дорогом магазине.

Сейчас перед Кейси была копия кузины, но такая, от которой мурашки бежали по коже. От неприязни. От яркого ощущения неправильности. Обмана. Да и просто не могла Труди оказаться здесь!

"Как и я", - подумала Кейси, отступая назад. Чтобы оказаться подальше от чужой кузины, и парочки, которая не отрывала взглядов от нее. Да, парень и девушка тоже изменились в лице, замерли и,
казалось, даже не дышали. Выражения их лиц не были враждебными. Их лица совсем не выражали эмоций, а глаза смотрели будто сквозь нее. Или глядели прямо в нее, так чудилось Мейси, пока
она пялилась, боясь выпустить людей из поля зрения.

Сумасшедший порыв ветра вырвал из рук зонтик и Мейси, забыв об осторожности, круто развернулась и побежала. По улице, не оглядываясь, но ощущая погоню. Куда бы она не попала, пора выбираться.
Девушка еще не знала, как именно, но была уверена, что здесь опасно. Совершенно чужие люди преследуют ее, собственное сердце стучит так быстро, что не хватает дыхания угнаться за ним.
Ей уже приходилось убегать, но во сне. Есть разница.

Дурацкие лодочки скользили по мокрой плитке, Мейси боялась упасть, но не снижала скорости. Впереди был поворот, а там, возможно, ей помогут. Другие люди? Такие же, как те, что за спиной?

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Заноза

После выпитой крови раны заживают быстро, и наверное, болезненно, но я не чувствую. Все это не по настоящему. Меня не существует и этих ран тоже. Не существует боли, которая должна была лишить разума, если бы он у меня был. Только яркие вспышки. Не то света, не то голода. Да и не совсем голод я сейчас испытываю. Мое тело исцеляется, использует для этого все силы, незачем думать.

Я слишком много думаю. Больше, чем следует я делаю только глупости. По крайней мере, так кажется со стороны многим.
Многим, но не моему турку. Не собирался я рассказывать ему о том, что Голем почти прикончил меня. Какой смысл, если это все ненастоящее? Мартин не станет рассказывать, у него сейчас другое на уме, да и не в его это характере.
Он хороший друг и уже второй раз помогает. Достает кровь людей и вампира (в данном случае вампирши, которая скрывается на Тартвуде), и волнуется обо мне куда больше, чем о Лэа. Нехорошо, я ведь даже не использовал свои дайны, как-то все само так вышло. Всегда выходит само.

Вернуться в Крепость было верным решением. Показаться на глаза Хасану, заглянуть ему в лицо. Вызвать улыбку на лице этого хладнокровного убийцы вампиров. И любопытство. Конечно, я так просто не прихожу. Всегда придумаю причину, я могу, у меня тысяча дел. Мне не нужно оправдываться. Хотя я и замечаю вопрос в его глазах, он молчит. Не рассказывать же ему о том, что я скучал? Что захотел его увидеть прямо сейчас? Почему бы и нет. Я не боюсь смерти и по факту меня нельзя назвать живым, но в какой-то момент я испытал страх.

Страх того, что могу больше не увидеть моего турка. Никогда не услышать его голоса. Никогда не быть рядом в бою. За то время, что мы вместе, я уже привык считать его своим, но что будет с ним, если я однажды не вернусь? Я не строил иллюзий, понимая, что на этом его существование не закончится. И честное слово, от этого не было больно.

Больно было даже представить, что однажды может не вернуться Хасан. Странно, но в нем я был уверен гораздо больше, чем в себе. За время своего посмертия турок убил многих, потерял многих и остался верен себе. Может эта его холодная уверенность только стена, что не дает ему сойти с ума, я не знаю. Не знаю, ведь я давно сошел... Пытаюсь строить из себя взрослого. Пытаюсь спорить с очевидным.

Я привязался к этому хладнокровному вампиру. Я готов на все ради него . И я уничтожу любого, кто посмеет угрожать существованию Хасана.
Пока у меня есть эта цель, я не умру. Во-первых, не смогу, так как давно мертв, а, во-вторых, я не считаю смерть достаточной причиной для слабости. И турок не слабость, наоборот, его существование дарит мне покой и уверенность. Глупо во что-то верить таким, как я, но я верю. Слепо доверяю каждому его слову. Даже научился принимать его редкие прикосновения. Обычно я дергаюсь и выпускаю иголки, не люблю, когда меня трогают, но это мой турок и он не причинит мне вреда. Я знаю. Просто знаю я это и мои способности тут не при чем. С самого начала мои способности не при чем.

@музыка: Animal Джаz – Думать дважды

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

---

Мысли

Ночью, когда мой сосед по комнате уснул, я выскользнул в коридор. По крепкой деревянной лестнице поднялся на чердак, а оттуда – на крышу. Сегодня выдалась хорошая ночь. Звездное небо было чистым, а луна большой и желтой, как лимон, только правильно формы. А еще сегодня было очень тихо.
Такое случается не часто. В ночное время происходит множество событий. Зачастую даже больше, чем днем. Ночная жизнь более насыщена насилием, смертью и ненавистью. Ночью на улицы выползает все, что стремится укрыться днем. Темная сила, словно сгусток ярости, страха, несбывшихся надежд и снов, всегда присутствовала в ночном воздухе. И я всегда ее ощущал каждой клеткой своего тела.
Сегодня тоже, но все же власть этой силы сегодня была не так велика, как обычно. Чуть меньше криков раздавалось на улицах, чуть меньше ссор и краж, чуть меньше кошмаров. Чуть больше покоя. Не сладких снов, нет. Просто покоя и тишины.
Мне очень не хватало этого. Днем вокруг меня все вертелось и крутилось. Постоянно хотелось есть.
В состоянии покоя я переносил голод гораздо легче. На крышу я захватил с собой остатки из холодильника. Пока мой аппетит успокаивался, я мог какое-то время просто побыть наедине с собой. Подумать.
Вряд ли кому-то из домашних придет в голову, что мне это необходимо. Я вызываю у них улыбку, а так же потаенный ужас. Смешно, они тоже чего-то могут бояться. Я не опасен для них. Скорее этот страх порожден непониманием того, что они как-то раз видели.
Подумаешь, я вот тоже не понимаю, как Смерть может даровать жизнь, хоть и временно.
Или вот Война… С другой стороны, быть может, им просто неприятно.

Вот Чума, к примеру, с таким цветником на теле ходит по дому, что даже у меня аппетит пропадает.

Да, я тоже частенько ворочу нос от него, но ведь он ведет себя точно так же по отношению ко мне.
Можно подумать, нельзя просто общаться. Откуда вообще у них подобные мысли в голове? Наверное, от излишней общительности. А вот нечего было тащить в дом людей! Теперь осталось только сесть вместе вечером перед телевизором и начать смотреть «мыльные оперы». Впрочем, Смерть иногда так и делает. Говорит, что черпает вдохновение. Чушь!

И новенький тоже хорош. Увидел смазливое личико и тут же размечтался. Только зря это все. Теперь он избегает меня, как остальные. Даже говорить со мной отказывается. Чумка говорит, что период молчания должен вот-вот кончиться, но мне-то от этого не легче. Даже поговорить не с кем. Сижу, как идиот на крыше.
Скучно.

Спокойно.
Есть только я.
И я всегда буду таким. Ни капельки не поумнею. Ни капельки не изменюсь.
Облик сменить можно, но внутренний мир останется все тем же. Пустым и всепоглощающим, как черная дыра в космосе. Жадным. Одиноким.

Кто дал мне разум? Зачем?
Таким, как я, не положено понимать, кто они.

@темы: Писанина, Мысли вслух

---

Жизнь

Давно мне не приходилось слушать радио в авто, но вот все вернулось. Суровая реальность ударила меня разводным и по голове, а точнее по ушам. За время путешествия мне и моим попутчикам выпало счастье прослушать музыкальную Камасутру.
Какой-то новомодный трек крутили в разных вариациях, наверное, раза четыре. Камасутра, другими словами не назовешь. Теперь болят уши.

@темы: Жизнь, Наблюдение

---

Внимание! Сейчас состоится вынос мозга!

savepic.su/6699093.gif

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Душевное