Дай мне жить так, как я хочу ©
читать дальшеЛань Ван Цзи в совершенстве научился контролировать свои эмоции. Быть может, он умел это слишком хорошо. Оставаясь внешне холодным при любых обстоятельствах, он не был таким на самом деле. Только один человек действовал на него так, что часы и годы тренировки были не в счет. Потому что контролировать чувства было невозможно. При встрече с Вэй У Сянем сердце отказывалось повиноваться. Оно замирало, если юноша оказывался поблизости, или его голос доносился до Лань Ван Цзи. Оно бешено колотилось, если юноша обращал внимание, или не сводил с него глаз. Тогда стук сердца глушил все остальные звуки, заставляя кровь бежать быстрее, а Лань Ван Цзи - задыхаться. От негодования, от непонимания, от собственной слабости. От радости.
Лучший ученик был обязан контролировать дух и тело, но рядом с этим юношей никто не мог оставаться спокойным. Вэй У Сянь вызывал бурю эмоций. Он притягивал к себе, хотя часто нарушал правила и слыл легкомысленным молодым человеком. И все же у него было множество приятелей, а гораздо позже и последователей. Причину этого Лань Ван Цзи было сложно понять, на это он потратил годы. Лишь когда Вэй Ина не стало, он нашел ответ. Тогда его сердце замерло и остановилось, казалось, навсегда. Он продолжал дышать, учиться и помогать окружающим, но его сердце уже не стучало радостно, как раньше, при появлении одного лишь человека. Внешне такой же спокойный, как и раньше, он казался тем, кто в ладу с самим собой. Тем, кто живет в мире с целым светом.
Он стал примером того, что, наконец, совладал со своим сердцем. На самом деле, оно уснуло мертвым сном.
Воспоминания тяжким грузом лежали на сердце Лань Ван Цзи, только оно и могло выдать его. И выдало, как только он услышал мелодию на горе Дафань. Надежда всегда жила где-то глубоко внутри. Надежда на встречу, пусть и в новой жизни. При знакомых звуках флейты сердце Лань Ван Цзи остановилось все вокруг остановилось, словно было сном, а потом звуки музыки вернули его к жизни.
Чувства нельзя контролировать. Вэй У Сянь вызвал их с первой минуты встречи. Пусть теперь у него другое тело, но взгляд остался прежним. Только высшим силам была известна причина, по которой глава И Лин получил второй шанс, но что же он делает? Все так же поднимает мертвецов? Все так же идет по скользкой дорожке?
Лань Ван Цзи справился с минутной слабостью, но не дал возрожденного главу в обиду. Для себя он уже все решил. Быть рядом, невзирая на прошлое. Не отпускать не при каких обстоятельствах. Скрывать свои чувства, пока Вэй Ин не будет готов принять их. Неважно, сколько времени на это потребуется. Лань Ван Цзи был счастлив просто быть рядом. Справлялся же он как-то все это время.
Возможно, воспоминания чуть поблекли за долгое время. Лань Ван Цзи был уверен, что справится с любыми трудностями, но ошибся. Находиться рядом с Вэй У Сянем было тяжело. Он выглядел не так, но это все равно был он. Сердце Лань Ван Цзи колотилось, а новоявленный глава Ин Лин снова и снова совершал поступки, которые выдавали его с головой. Даже не верилось, что он в своем уме. Он так же подшучивал над людьми и в первую очередь над ним. Словно не понимал, или не мог удержаться, чтобы не попытаться пробить его броню. Он был огнем, который горел и уничтожал все на своем пути. Пробить стену льда, которую возвел Лань Ван Цзи, стало для него навязчивой идеей. Даже в новом теле он не оставил этих попыток.
Проснувшись после вина на постоялом дворе, и ощутив, в каком беспорядке его одежда, Лань Ван Цзи должен был рассуждать спокойно, и помнить об этой черте характера Вэй Ина, но, увы, первым пришел страх. Древний почти суеверный страх, заставив грациозного мужчину выскочить из постели. Он выбрал путь смирения и пообещал себе дождаться подходящего момента, но разве можно предугадать будущее? И действия Вэй Ина?
Всего за несколько минут перед глазами Лань Ван Цзи пронеслись воспоминания прошлой жизни. Обучение в Облачных глубинах, бесконечные шутки, драки, слова. Воспоминания были нечеткими, но дорогими. Некоторые из них приносили почти физическую боль, но были и моменты, которые заставляли достойнейшего из клана Лань гореть от стыда. Алкоголь затуманивал разум, ослаблял контроль. Именно поэтому Лань Ван Цзи хранил вино в своей комнате, как одно из воспоминаний. Наедине с собой не нужно было притворяться. Достаточно было помнить тот озорной взгляд, тот жизнерадостный смех… и те обнаженные колени. Всего миг, прежде чем Лань Чжань рассеял взгляд, но этого было достаточно. Мутный образ обнаженного тела навсегда врезался в память, а еще прикосновение к его ледяной коже, и яркое, щемящее чувство, возникшее при виде трясущегося от холода юноши. Шквал эмоций обрушился тогда на Лань Чжаня. Он пришел к источнику унять боль от ран физических и душевных, не предусмотрев, что причина его бед тоже явится сюда. Наверное, то был один из редких случаев, когда Вэй Ин был честен и желал лишь облегчить свои страдания. Он тянулся к нему не для того, чтобы поддразнить или смутить, как обычно, а правда хотел получить частицу тепла, которую излучал Лань Ван Цзи. Знал бы он тогда, почему чистейший из учеников пылал!
Потом были сны, полные недостойных действий, но после смерти Вэй У Сяня стало гораздо хуже. Потому что эти сны стали кошмарами. Сердце оставалось глухо, но сознание металось, всякий раз заставляя Лань Ван Цзи прервать сон. Он видел смерть Вэй Ина. Разную. В основном это была смерть и горы мертвецов. Только иногда вместо этих ужасных сцен виделись ему другие картины. И непонятно, что было хуже. Смерть хотя бы была на самом деле, а вот видеть во снах мирную жизнь рядом с любимым человеком оказалось невыносимо. Потому что Лань Ван Цзи больше всего на свете хотел именно этого и не мог получить. Надежда жила в глубине его раненого сердца, но разумом он понимал, что потерял. Боль была сильнее, чем от ран на спине.
И все-таки эти сны были отголоском воспоминаний о Вэй У Сяне. Он наотрез отказался от помощи, когда брат узнал о них. Предпочел жить с этой болью, но помнить. Он много вынес за эти годы, но жалел только о том, что не смог удержать тогда Вэй Ина. И теперь, когда тот вернулся, надо же было допустить такое. Лань Ван Цзи никогда бы не причинил вред осознанно, тем более человеку, который занимал его сердце, но сейчас вера в самого себя пошатнулась. На мгновение представив, что он мог натворить, мужчина онемел от ужаса.
«Хань Гуан Цзюнь, не бойся, хорошо? Я ничего с тобой не сделаю…»
Эти слова Вэй Ин говорит так искренне, но Лань Ван Цзы думает о своем возможном поведении ночью. Они всего лишь люди и не в силах совладать со своими желаниями. Вэй Ин, как глава дьявольского культа, не смог устоять перед соблазном. Любопытный, упрямый, непримиримый он всегда шел своим путем, не слушая советы. Лань Ван Цзи выбрал свой собственный путь, прислушивался к советам мудрых учителей, но сейчас он был на грани того, чтобы поддаться соблазну. Сердце бешено стучало в висках и только неотложное дело спасло ситуацию. Когда Вэй У Сянь отправился покупать завтрак, Лань Ван Цзи потребовалось какое-то время, чтобы успокоиться. И потом встретившись с ним на улице, искренне поблагодарил высшие силы за то, что так все сложилось. Наблюдая со стороны, как молодой человек возиться с детишками и раздает указания, мужчина еще раз напомнил себе, каким коварством обладает бывший глава клана И Лин. Только сейчас он играет с огнем, а Лань Ван Цзи поклялся защищать его. Даже если придется защищать его от самого себя.
Лучший ученик был обязан контролировать дух и тело, но рядом с этим юношей никто не мог оставаться спокойным. Вэй У Сянь вызывал бурю эмоций. Он притягивал к себе, хотя часто нарушал правила и слыл легкомысленным молодым человеком. И все же у него было множество приятелей, а гораздо позже и последователей. Причину этого Лань Ван Цзи было сложно понять, на это он потратил годы. Лишь когда Вэй Ина не стало, он нашел ответ. Тогда его сердце замерло и остановилось, казалось, навсегда. Он продолжал дышать, учиться и помогать окружающим, но его сердце уже не стучало радостно, как раньше, при появлении одного лишь человека. Внешне такой же спокойный, как и раньше, он казался тем, кто в ладу с самим собой. Тем, кто живет в мире с целым светом.
Он стал примером того, что, наконец, совладал со своим сердцем. На самом деле, оно уснуло мертвым сном.
Воспоминания тяжким грузом лежали на сердце Лань Ван Цзи, только оно и могло выдать его. И выдало, как только он услышал мелодию на горе Дафань. Надежда всегда жила где-то глубоко внутри. Надежда на встречу, пусть и в новой жизни. При знакомых звуках флейты сердце Лань Ван Цзи остановилось все вокруг остановилось, словно было сном, а потом звуки музыки вернули его к жизни.
Чувства нельзя контролировать. Вэй У Сянь вызвал их с первой минуты встречи. Пусть теперь у него другое тело, но взгляд остался прежним. Только высшим силам была известна причина, по которой глава И Лин получил второй шанс, но что же он делает? Все так же поднимает мертвецов? Все так же идет по скользкой дорожке?
Лань Ван Цзи справился с минутной слабостью, но не дал возрожденного главу в обиду. Для себя он уже все решил. Быть рядом, невзирая на прошлое. Не отпускать не при каких обстоятельствах. Скрывать свои чувства, пока Вэй Ин не будет готов принять их. Неважно, сколько времени на это потребуется. Лань Ван Цзи был счастлив просто быть рядом. Справлялся же он как-то все это время.
Возможно, воспоминания чуть поблекли за долгое время. Лань Ван Цзи был уверен, что справится с любыми трудностями, но ошибся. Находиться рядом с Вэй У Сянем было тяжело. Он выглядел не так, но это все равно был он. Сердце Лань Ван Цзи колотилось, а новоявленный глава Ин Лин снова и снова совершал поступки, которые выдавали его с головой. Даже не верилось, что он в своем уме. Он так же подшучивал над людьми и в первую очередь над ним. Словно не понимал, или не мог удержаться, чтобы не попытаться пробить его броню. Он был огнем, который горел и уничтожал все на своем пути. Пробить стену льда, которую возвел Лань Ван Цзи, стало для него навязчивой идеей. Даже в новом теле он не оставил этих попыток.
Проснувшись после вина на постоялом дворе, и ощутив, в каком беспорядке его одежда, Лань Ван Цзи должен был рассуждать спокойно, и помнить об этой черте характера Вэй Ина, но, увы, первым пришел страх. Древний почти суеверный страх, заставив грациозного мужчину выскочить из постели. Он выбрал путь смирения и пообещал себе дождаться подходящего момента, но разве можно предугадать будущее? И действия Вэй Ина?
Всего за несколько минут перед глазами Лань Ван Цзи пронеслись воспоминания прошлой жизни. Обучение в Облачных глубинах, бесконечные шутки, драки, слова. Воспоминания были нечеткими, но дорогими. Некоторые из них приносили почти физическую боль, но были и моменты, которые заставляли достойнейшего из клана Лань гореть от стыда. Алкоголь затуманивал разум, ослаблял контроль. Именно поэтому Лань Ван Цзи хранил вино в своей комнате, как одно из воспоминаний. Наедине с собой не нужно было притворяться. Достаточно было помнить тот озорной взгляд, тот жизнерадостный смех… и те обнаженные колени. Всего миг, прежде чем Лань Чжань рассеял взгляд, но этого было достаточно. Мутный образ обнаженного тела навсегда врезался в память, а еще прикосновение к его ледяной коже, и яркое, щемящее чувство, возникшее при виде трясущегося от холода юноши. Шквал эмоций обрушился тогда на Лань Чжаня. Он пришел к источнику унять боль от ран физических и душевных, не предусмотрев, что причина его бед тоже явится сюда. Наверное, то был один из редких случаев, когда Вэй Ин был честен и желал лишь облегчить свои страдания. Он тянулся к нему не для того, чтобы поддразнить или смутить, как обычно, а правда хотел получить частицу тепла, которую излучал Лань Ван Цзи. Знал бы он тогда, почему чистейший из учеников пылал!
Потом были сны, полные недостойных действий, но после смерти Вэй У Сяня стало гораздо хуже. Потому что эти сны стали кошмарами. Сердце оставалось глухо, но сознание металось, всякий раз заставляя Лань Ван Цзи прервать сон. Он видел смерть Вэй Ина. Разную. В основном это была смерть и горы мертвецов. Только иногда вместо этих ужасных сцен виделись ему другие картины. И непонятно, что было хуже. Смерть хотя бы была на самом деле, а вот видеть во снах мирную жизнь рядом с любимым человеком оказалось невыносимо. Потому что Лань Ван Цзи больше всего на свете хотел именно этого и не мог получить. Надежда жила в глубине его раненого сердца, но разумом он понимал, что потерял. Боль была сильнее, чем от ран на спине.
И все-таки эти сны были отголоском воспоминаний о Вэй У Сяне. Он наотрез отказался от помощи, когда брат узнал о них. Предпочел жить с этой болью, но помнить. Он много вынес за эти годы, но жалел только о том, что не смог удержать тогда Вэй Ина. И теперь, когда тот вернулся, надо же было допустить такое. Лань Ван Цзи никогда бы не причинил вред осознанно, тем более человеку, который занимал его сердце, но сейчас вера в самого себя пошатнулась. На мгновение представив, что он мог натворить, мужчина онемел от ужаса.
«Хань Гуан Цзюнь, не бойся, хорошо? Я ничего с тобой не сделаю…»
Эти слова Вэй Ин говорит так искренне, но Лань Ван Цзы думает о своем возможном поведении ночью. Они всего лишь люди и не в силах совладать со своими желаниями. Вэй Ин, как глава дьявольского культа, не смог устоять перед соблазном. Любопытный, упрямый, непримиримый он всегда шел своим путем, не слушая советы. Лань Ван Цзи выбрал свой собственный путь, прислушивался к советам мудрых учителей, но сейчас он был на грани того, чтобы поддаться соблазну. Сердце бешено стучало в висках и только неотложное дело спасло ситуацию. Когда Вэй У Сянь отправился покупать завтрак, Лань Ван Цзи потребовалось какое-то время, чтобы успокоиться. И потом встретившись с ним на улице, искренне поблагодарил высшие силы за то, что так все сложилось. Наблюдая со стороны, как молодой человек возиться с детишками и раздает указания, мужчина еще раз напомнил себе, каким коварством обладает бывший глава клана И Лин. Только сейчас он играет с огнем, а Лань Ван Цзи поклялся защищать его. Даже если придется защищать его от самого себя.